Номер газеты «Дзержинец» от 1 марта 1939 года открывает некролог во всю передовицу — «Надежда Константиновна Крупская». Читатели помоложе могут не знать, о ком идет речь. А тогда и в последующие 50 лет в нашей стране фамилию этой женщины знал каждый школьник: Крупская — вдова вождя мирового пролетариата Владимира Ленина.
Страдала базедовой болезнью
Перепечатка из газеты «Правда» под названием «Большая утрата» начинается с фразы «Только позавчера наша страна с сердечной любовью отметила 70-летие Надежды Константиновны Крупской». Дальше идет рассказ о «вехах славного пути». Некоторые пассажи вызывают сегодня улыбку. «Надежда Константиновна была активным участником в историческом деле создания новой советской интеллигенции. Она сама была живым образом советского интеллигента. Глядя на нее, учились люди, в особенности женщины».
Отдельного внимания заслуживает колонка «Сообщение о болезни тов. Н.К. Крупской». В то время в газетах было принято давать подробный комментарий врачей относительно того, чем болел тот или иной руководитель, прежде чем отправиться в мир иной. Поэтому вся страна узнала, что «Надежда Константиновна с 1912 года страдала базедовой болезнью, повлекшей за собой заболевание сердца».
Удои и соцсоревнование
Третья полоса траурного номера вышла под рубрикой «Социалистическое соревнование в честь XVIII съезда ВКП (б)». Представители завода имени Свердлова, Чернореченского завода и Решетихинской фабрики отчитываются на страницах «Дзержинца», как они выполняют социалистические обязательства. Последняя, четвертая страница номера — самая интересная. В частности, там подробно анонсируется выход на киноэкраны заключительной части трилогии о Максиме — «Выборгская сторона». «Недавно дзержинцы шли в кинотеатр «Ударник» смотреть «Юность Максима», — начинает свою, как бы сейчас сказали, рекламную статью автор «Дзержинца».
Заметка «Кандидаты на Всесоюзную сельскохозяйственную выставку» рассказывает, что два из трех колхозов (Володарский и Дубковский) возле Дзержинска «имеют основание претендовать на участие в выставке», поскольку оба колхоза выполнили необходимую норму по сбору зерновых с гектара и удою от одной фуражной коровы.
Хулиганский поступок
Ну и, как сейчас принято говорить, «вишенка на торте» первомартовского номера — очерк «Героиня». В нем рассказывается о происшествии, которое произошло 23 февраля «на новостройке». В первом часу ночи сторож заметил бегущего человека, которым оказалась «стрелочница Мещерякова». «Вид ее привел дежурного в недоумение — на ней не было ни пальто, ни сапог», — нагоняет страху автор заметки. Стрелочница отдышалась и рассказала, что ее только что ограбили прямо на посту трое мужчин: «Сняли с меня одежду, обувь и ушли».
О происшествии сообщили в уголовный розыск. Начались поиски, в результате которых «начальник угрозыска т. Ложкин» обнаружил в снегу вещи пострадавшей — пальто и сапоги. Грабителей не нашли, они, по утверждению автора текста, «как в воду канули». Однако в результате разговоров уполномоченного угрозыска т. Кочнева с пострадавшей Мещеряковой удалось выяснить, что вещи стрелочница спрятала в снег сама.
Зачем? «Хотела быть героиней. Если бы милиция меня не уличила, на заводе обо мне говорили бы как о лучшем человеке. Смотрите, дескать, какая у нас Мещерякова: на нее напали, а она, не оставляя поста, заявила в милицию и продолжала оставаться на производстве. Прославиться хотела…» — приводит слова стрелочницы автор заметки, подписавшийся «А. Чугунов».
В результате получился «возмутительный хулиганский поступок». Финал газетной заметки написан с привычным в те годы пафосом и экзальтацией: «Что можно сказать Мещеряковой и ей подобным? Пусть они знают, что в нашей стране почет и слава — людям честным, преданным народу и партии, людям стахановского труда. Лодыри и симулянты тоже обретают славу, но только позорную».
Подготовил Вячеслав АНТОНОВ