14 января 1918 года в новой советской республике был принят декрет «О комиссиях для несовершеннолетних». Прошло почти сто лет, но существующие до сих пор комиссии по делам несовершеннолетних доказали, что решение это было нужным, верным и очень важным. В канун столетнего юбилея мы встретились с ветеранами дзержинской КДН, вспомнили прежние годы и обсудили современные тенденции охраны детства.
Огневые рубежи
Принятый в самом начале 1918 года декрет обозначал особые права детей и подростков. До этого времени несовершеннолетних задерживали и судили наравне со взрослыми уголовниками и закоренелыми рецидивистами. Тюрьмы были переполнены малолетними бродяжками и побирушками, вынужденными воровать ради пропитания.
Разразившаяся гражданская война только усугубила положение детей, потерявших родных и близких. Благодаря декрету несовершеннолетние оказались на особом положении.
Знаменитая трудовая коммуна Макаренко показала, что, если ребятами заниматься, создавать условия для развития личности, подавляющее большинство вчерашних малолетних преступников выправляются. Даже сегодня, спустя столько лет принципы, заложенные талантливым педагогом, остаются актуальными и значимыми в воспитании трудных подростков.
«С первых дней создания комиссий, — рассказывает руководитель сектора по обеспечению работы комиссии по делам несовершеннолетних и защите их прав Елена Калинина, — их главной задачей стала защита интересов ребенка, профилактика детской безнадзорности и преступности. Во главу угла ставилось не наказание, а поддержка. Несовершеннолетнего устраивали в семью, находили опекунов, направляли в детские дома, школы. От старожилов мы слышали, что в 30-е годы, когда пошла волна репрессий, специалисты комиссии по делам несовершеннолетних, работавшие в том числе и на территории Дзержинска, прилагали неимоверные усилия, чтобы спасти детей репрессированных. Их устраивали в приемные семьи, помогали найти дальних родственников. Ставка делалась на то, чтобы дать маленькому человечку возможность вырасти в достойного гражданина».
В годы Великой Отечественной войны миллионы детей потеряли родителей, что вновь породило детскую беспризорность и преступность. В эти годы Дзержинск принимал сотни эвакуированных детей. На предприятиях города негласно звучал призыв: ни одного ребенка в детский дом. Дзержинцы принимали в свои семьи осиротевших детей, давали приют эвакуированным, помогали детдомовцам.
Как раз в это время возникли детские комнаты милиции, огромное значение приобрела роль общественного воспитания. К патронажу привлекались активисты — производственники, врачи, учителя, общественники.
Неспокойные семидесятые
Ветераны комиссии по делам несовершеннолетних с огромным уважением вспоминают Фриду Самойловну Фарберову. «Это уникальная женщина, — рассказывает специалист отдела опеки и попечительства Ольга Лазаревна Цыбина. — Она стояла у истоков создания службы по борьбе с детской безнадзорностью в нашем регионе. Ей довелось работать с Крупской, она видела живым Ленина. Но, конечно, главное не это. Она была бесконечно предана своей работе. Обучая нас, она не уставала напоминать о том, что на нас лежит огромная ответственность за судьбу каждого ребенка. Каким бы испорченным ни казался малолетний преступник, нужно непременно вникать во все детали, учитывать все факты, объективно оценивать ситуацию, в результате которой подросток оказался в трудном положении. Дети всегда остаются детьми, и чаще всего им нужна помощь. В оказании помощи и видела Фрида Самойловна главную задачу комиссий по делам несовершеннолетних».
В 70-е годы общество столкнулось с новыми вызовами. Дзержинск захлестнула волна драк и уличных разборок между группировками подростков.
«Когда начались массовые драки, мы создали выездную комиссию, — вспоминает подполковник милиции Нина Ивановна Камина, работавшая в 70-е годы инспектором по делам несовершеннолетних и возглавившая в 1993 году ПДН УВД. — В случае ЧП все члены комиссии экстренно выезжали на место происшествия или в отдел милиции. Сюда же приглашали родителей, чтобы они собственными глазами могли видеть, что именно натворило их чадо. Эффективность работы выездной комиссии оказалась очень высокой.
А ведь тогда во время драк одновременно могли задержать до 100 подростков. Конечно, мы прилагали все силы, чтобы предотвратить возможные столкновения. Как только поступала информация о том, что где-то собираются подростки, мы вместе с директорами школ, учителями мчались туда, старались вытащить детей и вернуть их домой. Нужно было сделать все возможное, чтобы предотвратить несчастье. О себе мы в те минуты не думали. Бросались прямо в гущу толпы».
«В те годы в городе был введен комендантский час, — дополняет коллегу Светлана Александровна Вершинина, занимавшая в 70-е годы должность директора школы № 17, а затем долгие годы руководившая отделом опеки и попечительства городской администрации. — Представители УВД, директора школ, общественники каждый вечер выходили в рейды по соблюдению общественного порядка. Вместе с Ниной Ивановной мы совершали обход семей, стоявших на учете. Ее знали в лицо буквально все. Авторитет был непререкаемым. В лицо и по именам знала всех своих подопечных и Нина Ивановна. Благодаря этому удавалось дисциплинировать некоторых родителей, ведущих слишком вольный образ жизни и отравляющих детство своим детям».
Ветераны вспоминают, что в 70−80-е годы комиссия по делам несовершеннолетних имела большие полномочия и серьезную поддержку в обществе.
«Была сформирована система общественной профилактической работы, которая целиком формировала человека, — отмечает Ольга Лазаревна Цыбина. — Пионеры, родительские комитеты, советы общественности. У Светланы Александровны Вершининой в школе был очень сильный совет отцов, который серьезно занимался расшалившимися подростками. ЖКО в обязательном порядке должны были обеспечивать деятельность клубов по месту жительства, что позволяло занять детей в вечернее время. Очень хорошо работал ОКОД. За каждым стоявшим на учете несовершеннолетним закреплялся комсомолец. Мы ходили на заводы и просили трудоустроить оступившихся ребят, взять их на поруки в коллектив. И нам шли навстречу».
Была гражданская позиция
К 80-м годам в Дзержинске сложилась серьезная система профилактики подростковой преступности и безнадзорности. В комиссию по делам несовершеннолетних входили представители системы образования, здравоохранения, УВД, предприятий города, общественности. Это позволяло задействовать все рычаги по вызволению ребенка из трудной ситуации.
«Очень эффективной была тогда так называемая отсрочка исполнения приговора, — отмечает Нина Ивановна Камина. — Когда исполнение приговора откладывалось до наступления совершеннолетия. Это очень дисциплинировало и вытягивало подростков. Причем можно было досрочно за примерное поведение ходатайствовать о смягчении приговора. И дети старались, родители поддерживали. Это была настоящая борьба за человека. Многие благодаря этой системе смогли выправиться и впоследствии стать совершенно нормальными людьми, сделать карьеру, состояться в обществе».
Совсем зарвавшихся и расхулиганившихся подростков за систематические нарушения отправляли в спецшколы и спецПТУ. Но и здесь, подчеркивают бывшие члены КДН, очень тщательно приходилось взвешивать все «за» и «против».
«Мы, педагоги и родители, объединялись ради детей, — вспоминает Светлана Александровна Вершинина. — Помню, были бесконечные походы, интересные мероприятия, встречи. У каждого родителя была гражданская позиция и стремление воспитать достойного человека. Мы понимали, что идет борьба за детские души. Нет большей радости сейчас, чем встретить своего бывшего ученика и узнать, что у него все хорошо. Что, беря на поруки того или иного подростка, мы в нем не ошиблись. Это очень дорогого стоит».
На переломе 90-х
«Каждое время несет обществу свои вызовы, — подключается к разговору начальник отдела социальной политики семьи и детей управления социальной защиты Юрий Моисеевич Буз. — В 90-х мы столкнулись с полным переустройством общества. Но при любых социально-экономических потрясениях в первую очередь страдает ребенок. Мы столкнулись с тем, что полностью изменилась система профилактики, ушли в прошлое ЛТП, куда отправляли родителей, страдавших алкоголизмом, закрылись специальные учреждения для несовершеннолетних нарушителей. Одновременно с этим мы столкнулись с тем, что родители, не справившиеся с навалившимися на них проблемами, погружались в инфантилизм, наблюдался рост алкоголизма. В статусе „неблагополучный“ у нас на учете стояло более 300 семей. При семьях было очень много безнадзорных детей, бегунов, побирушек. Именно тогда впервые появился термин „социально опасное положение семьи“. Тогда же по инициативе Нины Павловны Колесниковой была создана программа „Ребенок в беде“. Встал вопрос о создании приюта. Но зато были фонды, которые оказывали в том числе материальную поддержку, и мы могли помогать нуждающимся вещами, продуктами. Трудоустраивали родителей. Самым важным, как и теперь, для всех нас было создать ребенку условия, не угрожающие его жизни и здоровью. А ведь иногда ситуации были очень непростые. Проблем было больше с родителями, чем с детьми».
В те годы, вспоминают ветераны, словно произошел обвал: родительских прав лишали десятками. Причем суд практически всегда вставал на сторону КДН — мера была суровой, но вынужденной.
«Это был последний рубеж, который всегда считался исключительной мерой, — отмечает Татьяна Петровна Лунина, возглавлявшая КДН в 90-е и нулевые годы. — Нужно понимать, что вопрос о лишении родительских прав поднимался только после того, как исчерпались все другие ресурсы, а родители так и не одумались».
Отвечая на новые вызовы времени
Действительно, законодательство в системе охраны и защиты детства серьезно поменялось. В 1999 году был принят федеральный закон № 120-ФЗ «Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних». По нему сегодня работают все комиссии по делам несовершеннолетних. Но, как и прежде, во главе угла стоят здоровье и безопасность детей.
«Во все годы в КДН работали неравнодушные люди, горячо болеющие за свое дело, — рассказывает Елена Анатольевна Калинина. — На смену ветеранам, отдававшим все сердце и душу работе с детьми, пришли такие же неравнодушные люди. Каждую среду у нас проходит заседание КДН, и каждый раз мы так же скрупулезно и точно взвешиваем все обстоятельства, приведшие ребенка к правонарушению, поставившие семью в трудную жизненную ситуацию. Всем миром стараемся найти пути помощи».
Как и прежде, в городе продолжает работать социальный патруль, когда члены КДН пытаются разобраться в ситуации на месте, в семье. Ведется большая профилактическая работа в образовательных учреждениях. Ребят, которые попали в поле зрения полиции и КДН, вовлекают в общественную деятельность, организацию и участие в различных молодежных акциях, праздниках, спортивных состязаниях. Оказывается помощь в трудоустройстве на летние каникулы. Детей и подростков вовлекают в спортивные секции, помогают раскрыть таланты в клубах по месту жительства, дают возможность проявить себя в общественно значимых акциях и мероприятиях городского и областного масштаба.
«Если мы обратимся к статистике, — отмечает Елена Анатольевна, — то увидим, что уровень подростковой преступности за последние годы существенно снизился. Это говорит о том, что профилактическая работа дает свои плоды. Это результат. Наша задача — его закрепить и улучшить».
Елена Анатольевна убеждена, что, с какими бы вызовами ни приходилось сталкиваться обществу, охрана и защита детства всегда должны оставаться в приоритете. Задача взрослых — помочь детям встать на ноги, защитить их от воздействия неблагоприятных факторов, помочь разобраться в трудной ситуации и поддержать. Ведь сегодняшние дети — это взрослые совсем близкого завтра. И от того, какие ценности мы им дадим, чему научим, зависит то, каким станет общество в ближайшие десятилетия. И что может быть важнее и значимее в таком понимании нашего будущего?
Евгения МАКАРОВА